РУСИ ПОД ЛАТИНСТВОМ НЕ БЫТЬ!
Митрополит Московский Иона

После Куликовской битвы ордынцам стало ясно, что они на Руси такие же повелители, каким бывает в доме вор в отсутствии хозяев. Они не рисковали выходить на новое генеральное сражение, а нападали, как раньше говорили, лишь изгоном, то есть совершали быстрый набег, грабили, жгли, убивали и скорее, скорее скрывались в своих золотоордынских степях. Не то соберутся русские дружины со всех уделов и тогда худо им придется. Память о беспримерной катастрофе на Дону напрочь лишила татар уверенности в себе, в своих военных возможностях. Они с тех пор стали бояться своих данников куда больше, чем данники боялись их.

И вот как-то проведав, что князя с войском в столице нет, татары неожиданно подступили к Москве. Они, как обычно, пожгли посады вокруг кремля и готовились штурмовать стены, воздвигнутые еще митрополитом Алексием и порядочно обветшавшие, к слову сказать, за сто лет своего существования. Тогда митрополит Иона распорядился вынести из соборов иконы и всему духовенству идти крестным ходом по самой кремлевской стене и молить Господа Бога о спасении стольного русского града и христолюбивого московского люда. И произошло неожиданное: внезапно в татарском стане наступило странное, не объяснимое ничем замешательство, и они все в страхе бежали от Москвы, побросав не только награбленное, но и собственный обоз. Русская столица была спасена. Это случилось в 1451 году 2 июля – в праздник Положения Риз Пресвятой Богородицы. В память об этом событии митрополит Иона на своем дворе в кремле построил церковь Ризположения. К сожалению, эта церковь не сохранилась, она погибла при пожаре в 1472 году. На ее месте теперь в московском кремле стоит новая Ризположенская церковь – позднейшей постройки.

Митрополит Иона родился на русском Севере, вблизи города Солигалича. Монашествовать будущий святой стал с самого детства, – в двенадцать лет он надел черную рясу и не снимал ее уже до конца своих дней. Пожив некоторое время в одном из северных монастырей, Иона перебрался в московский Симонов монастырь. Там будущий первоиерарх Русской церкви, помимо прочего, исполнял послушание в пекарне. Нередко к нему заглядывал кто-нибудь из мирян, которых в монастырях в старину всегда было множество, – больше чем страх перед ордынским набегом за надежную стену людей гнал голод. Очевидно полагая, что здесь не может быть недостатка съестного, люди шли в пекарню в надежде получить от монастырских щедрот хоть краюху, хоть корку. Но лишнего хлеба не было даже в таком крупном монастыре как Симоновский. И тогда, не в силах отказать голодным, но и не смея обделить братию, Иона отдавал свою долю. В память об этом духовном подвиге святителя в Симоновском монастыре на многие годы установился обычай раздавать хлеб нищим и странным людям.

Сохранилось такое предание о симоновском периоде жизни святителя. Однажды в монастырь приехал митрополит Фотий. Заглянул владыка, между прочим, и в монастырскую пекарню. И увидел там молодого хлебопека, свалившегося от усталости, а может быть и от голода (!), и спавшего беспробудным сном. Причем правая рука спящего находилась в таком положении, и пальцы были сложены таким образом, будто он благословляет кого-то. Фотий велел провожатым не шуметь и не будить Иону. Он сказал: «Этот инок будет великим святителем в земле Русской и многих неверных обратит к Богу и просветит святым крещением». Митрополит Фотий предсказал судьбу безвестного симоновского монаха, будто самому себе продиктовал руководство к действию: спустя какое-то время он посвятил Иону в сан епископа Рязанского и Муромского. Находясь на Рязанской кафедре, Иона исполнил и другое пророчество митрополита: там он привел к вере в истинного Бога множество язычников из финских племен мордвы, мещеры, муромы.

С именем митрополита Ионы связано важнейшее событие в истории Русской Православной Церкви – обретение ею независимости, самостоятельности, или, как принято говорить в научном богословии, автокефалии. После смерти митрополита Фотия великий князь Василий Васильевич созвал собор Русской церкви, который избрал на овдовевшую московскую и всероссийскую кафедру самого достойного из архиереев, самого добродетельного. Таковым, по мнению собора, оказался Иона епископ Рязанский. Но поскольку Русская церковь в то время еще не была самостоятельной, а являлась одной из митрополий церкви Византийской, то избранному в Москве архипастырю требовалось непременно ехать в Константинополь и получить там патриаршее утверждение.

Но в Константинополе не стали дожидаться, когда из Москвы приедет избранный. Там поспешили назначить своего избранника на русскую митрополию. Им стал грек Исидор.

Этот Исидор был личностью, прямо сказать, незаурядною: блестяще образованный, знаток античной литературы, лично знакомый со своими современниками западноевропейскими гуманистами, он в духе новых интеллектуальных веяний и представлений об общественных отношениях придерживался мнения, что вера вторична по отношению к политике, должна, прежде всего, служить последней и уж, во всяком случае, не мешать.

К середине XV века древнейшее в Европе государство и величайшая когда-то империя в мире – Византия, – потеряв в многовековых войнах все свои земли, ограничивалась теперь одной лишь столицей – Константинополем, под стенами которого стояли турецкие полчища. Тогда многие греческие политики, мыслители, лица духовного звания проповедовали идею, что если они пойдут на сближение с западной латинской церковью, сделав, естественно, последней те или иные уступки вероучительного характера, то Европа не даст погибнуть единоверному христианскому государству и всем оружием придет Византии на помощь. Одним из наиболее горячих и последовательных приверженцев этой идеи был Исидор.

Уже будучи русским митрополитом Исидор на соборе во Флоренции в 1438 году от имени Московского государства подписал акт – так называемую унию – об объединении восточной православной и западной латинской церквей. Причем православные признавали главенство в единой теперь церкви латинского первосвященника – римского папы и обязывались следовать всем вероучительным особенностям Рима, которые еще вчера на востоке почитались богоотступнической ересью. Возвратившись в Москву, Исидор в самом Кремле во всеуслышание объявил, что церковь христианская теперь едина, а глава ее римский папа.

Василий Васильевич, не долго думая, велел схватить изменника Исидора и заточить его в Чудовом монастыре. Великий князь объявил, что Руси под латинством не быть! А состоявшийся вскоре собор русских иерархов осудил Исидора и решительно отверг Флорентийскую унию, назвав ее делом «чуждым и странным от Божественных и священных правил». Кстати, Европа так и помогла грекам: в 1453 году Константинополь взяли турки, и Византийская империя прекратила существование. Предавшим веру униатам папа римский в благодарность за их предательство тогда послал в помощь… 700 воинов. Но это уже не наша история.

На Руси же события развивались так. В Москве в это время шла жестокая борьба за великокняжеский стол. Василий Васильевич был свергнут недругами. И лишь ценою невероятных усилий великому князю удалось вернуть московский стол. Поэтому несколько лет ему было не до церковных дел. Окончательно взяв в руки власть, он еще какое-то время ждал: не одумаются ли греки и не вернутся ли из латинства в православную веру? Но так и не дождавшись этого, решил, что теперь Русская церковь имеет полное право самостоятельно выбрать митрополита. Не у еретиков же униатов спрашивать поставления!

В 1448 году в Москву съехались все русские архиереи. И по предложению великого князя этот собор избрал русским митрополитом Иону. С тех пор все русские первосвященники избирались без оглядки на Константинополь, – православная церковь на Руси стала самостоятельной, автокефальной!

Когда, спустя годы, на Вселенском престоле в Константинополе – тогда уже турецкой столице – воссел известный ревнитель православия и ненавистник унии патриарх Геннадий Схоларий, он вынужден был признать свершившееся. Таким образом, Русская Православная Церковь стала автокефальной во всех отношениях законно: и по совести, и по праву.

Больше того, в законности поставления Ионы на русскую митрополию не сомневались даже за границей. В Польско-Литовском государстве проживало очень много русских людей, и юрисдикция, как теперь принято говорить, Московской митрополии распространялась и на это государство. Причем в прежние годы Литва нередко заявляла желание иметь собственного митрополита для православных епархий. Но вот как было принято в Литве поставление Ионы. Польский король и великий литовский князь Казимир писал о русском митрополите: «…Мы …и с нашими князьями и панами, и с нашею радою полюбили себе отцом митрополитом Иону …и дали ему престол митрополии Киевской и всей Руси. …Посему, князья наши, и епископы, и бояре, архимандриты и игумены, священники, диаконы, и иноки, и весь причт церковный, и весь народ христианства русского, имейте его, отца нашего Иону, за митрополита, чтите его и будьте ему послушны в делах духовных». Обратим внимание, что Иона, хотя и жил в Москве, и здесь же находилась его митрополичья кафедра, именовался по-старинному митрополитом Киевским и всея Руси.

Увы, через несколько лет Казимир изменил свое отношение к Ионе и вообще к Москве на прямо противоположное: ему, латинянину, из Рима было дано указание принять для русских епархий Литвы нового митрополита, благоволившего латинству и унии, что король и исполнил. Связь Московской митрополии, а затем и патриархи, с западно-русскими епархиями прервалась на несколько веков. Но уж если король польский так восторженно отзывался о Ионе, то можно вообразить, с какой любовью, с каким почтением к нему относился великий князь московский! И не только потому, что Иона был величайший в истории Русской Церкви архипастырь, но и потому что князь очень доверял митрополиту как верному помощнику в его делах, как надежному государственному деятелю. Именно на попечение Ионы – не бояр и не воевод! – в 1451 году князь оставил столицу. И митрополит не посрамил доверия Василия Васильевича – отстоял Москву от нашествия орды.

Возглавляя Русскую церковь, святитель Иона особенно заботился о духовно-нравственном совершенствовании паствы. В своих грамотах, которые он рассылал во все концы русской земли, митрополит призывал людей быть милосердными, совестливыми, помнить о Божиих заповедях, добросовестно относиться к своим гражданским обязанностям. Несколько его посланий сохранилось до наших дней, – они являются уникальными памятниками истории и древней русской литературы. В наше время опять – в который уже раз! – поднимается тема восьмого общецерковного собора: многое, де, изменилось после последнего Вселенского собора, многое надо обсудить, упорядочить, изменить, если потребуется, и т.д. Одним словом, новые реалии требуют, – так рассуждают поборники идеи. Им, да и всем нам, полезно помнить заповедь святителя Ионы. Вот что о восьмом соборе, между прочим, писал митрополит в Послании к Литовским епископам: «Осмому великому Збору вселеныя никакоже святая правила быти не повелевают и с проклятием отрицают».

Святитель Иона имел редкостный дар чудотворений. Еще при жизни он прославился как целитель. А когда он отошел ко Господу в 1461 году, при его гробнице в кремлевском Успенском соборе по обращенным к нему молитвам болящих было совершено множество исцелений.

Святой Иона и теперь покровительствует родной русской земле, оберегает православную церковь и помогает всем, кто обращается к нему с молитвой.

Дни памяти св. Ионы Митрополита Московского – 31 марта (13 апреля), 27 мая (9 июня), 15 (28) июня и 5 (18) октября.

назад